Среди результатов творческой и интеллектуальной деятельности особенное положение занимают объекты интеллектуальной собственности, каковые охраняются юридическими законами, другими словами во многих товарах воплощены объекты интеллектуальной собственности, каковые являются собственностью того либо иного лица, но сам товар возможно собственностью совсем другого лица.
Вышесказанное разрешает заключить, что существует следующий принцип дуализма интеллектуальной собственности.
Нематериальные объекты интеллектуальной собственности объективно существуют лишь воплощенными в материальных объектах, в частности в товарах.
Итак, совершенный, нематериальный объект существует лишь воплощенным в материальном объекте. Это соответствует научным представлениям, в соответствии с которыми совершенные объекты не существуют вне материальной оболочки. Совершенные объекты создаются человеком и существуют в нем либо выражаются в иных материальных объектах. Иначе говоря все созданное человеком воплощено в материальных объектах и лишь так оно существует объективно и доступно вторым людям. К примеру, нет знания как такового, а имеется знание, выраженное в большинстве литературы. Чтобы приобщиться к этому знанию, необходимо изучать его и окружающий мир. Знание создается человеком при помощи познания окружающего мира и закрепляется им в соответствующей литературе, устройствах и предметах.
Принципиально важно очень выделить, что материальный объект, в котором воплощаются объекты интеллектуальной собственности, возможно не только вещью — предметом, устройством. Материальный объект существует в виде поля и вещества, т. е. возможно как вещественным, так и волновым. В противном случае говоря, материальны не только вещи, но и звуковые и электромагнитные волны. Человек видит вещи либо их изображения и слышит связанные с ними звуки. В то время, когда исполняется некое музыкальное произведение, оно воплощается в звуковых волнах, принимаемых вторыми людьми. В электромагнитных волнах при помощи модуляции смогут быть воплощены аудиовизуальные произведения, каковые по окончании демодуляции в телевизоре смогут видеть ислышать люди. При воспроизведении музыкального компакт-диска воплощенные в нем музыкальные произведения преобразуются в звуковые волны, т. е. оказываются в другой материальной форме.
Так, волновые носители объектов интеллектуальной собственности не являются уникальностью в сравнении с вещественными носителями. Более того, распространенность для того чтобы носителя объектов интеллектуальной собственности, в первую очередь объектов авторского права и смежных прав, очень громадна: достаточно напомнить о массовости радиовещания, Интернета и телевидения.
Принцип дуализма интеллектуальной собственности имеет два следствия для товаров, т. е. материальных объектов, находящихся в гражданском обороте.
| I |
Следствие 1. Правообладатель нематериального объекта интеллектуальной собственности есть его хозяином, но может не быть хозяином товара, в котором данный объект воплощен.
Для иллюстрации этого следствия разглядим несложной пример.
Предположим, что создатель создал литературное произведение. В соответствии с правилами авторского права создатель делается правообладателем собственного произведения с момента его создания. Собственный произведение (нематериальный объект интеллектуальной собственности) создатель воплотил в рукописи произведения, к примеру на бумаге либо на компакт-диске. Потому, что бумага либо компакт-диск принадлежат автору, то он есть правообладателем собственного произведения и хозяином материального объекта, в котором воплощено произведение.
Как правило создатель формирует произведение не для себя. Произведение возможно дешёвым публике, если оно опубликовано. С целью этого создатель может обратиться в издательство и заключить с ним контракт, на основании которого он передает собственный необыкновенное право на произведение издательству, а последнее станет хозяином произведения и егорукописи. По окончании издания произведения издательство делается хозяином книг, т. е. товара, в котором воплощено произведение.
Потом издательство реализовывает книги торговым организациям и остается правообладателем произведения, но не хозяином книг. Иначе говоря в полном соответствии с обсуждаемым принципом интеллектуальная собственность в собственности одному лицу (издательству), а книги, в которговли).
Сходное положение справедливо и для иных объектов интеллектуальной собственности.
Следствие 2. Обладатель товара есть его хозяином, но интеллектуальная собственность, воплощенная в товаре, ему не в собственности.
Для иллюстрации этого следствия принципа дуализма интеллектуальной собственности возможно возвратиться к уже рассмотренному примеру. В то время, когда книга поступает в торговую сеть, последняя делается посредником между покупателем и издательством. Любой человек, купив книгу, делается ее обладателем, но не хозяином объекта интеллектуальной собственности, что воплощен в книге.
Иначе говоря обладатель любого товара, в котором воплощена интеллектуальная собственность, не есть его полным хозяином. Клиент есть хозяином товара, но не хозяином объекта интеллектуальной собственности, которая в нем воплощена. Интеллектуальная собственность в собственности совсем вторым лицам, к примеру, в рассмотренном примере — издательству либо автору (в зависимости от условий контракта между ними).
Итак, принцип дуализма интеллектуальной собственности устанавливает, что собственность на товар не есть полной. Исходя из этого хозяин товара обязан его применять лишь так, дабы не нарушать право интеллектуальной собственности, которое ему не в собственности. Следовательно, хозяин товара может применять его любым методом либо делать с ним что угодно — реализовать, подарить, обменять, выкинуть, применять в производстве и т. д. Но он не имеет права применять объект интеллектуальной собственности, потому, что необыкновенное право на данный объект ему не в собственности.
направляться очень подчернуть, что возможно применять не только товар, но и объекты интеллектуальной собственности, каковые в нем воплощены. Это различие крайне важно, не смотря на то, что ему не уделяют должного внимания. Дело в том, что товар, в котором воплощены объекты интеллектуальной собственности, владеет качествами и свойствами, определяемыми конкретно объектами интеллектуальной собственности. Купив товар, клиент получает право на применение товара по его главному назначению, но он не получает право на применение объектов интеллектуальной собственности, каковые воплощены в товаре.
В качестве иллюстрации второго следствия принципа дуализма разглядим случай, в то время, когда клиент купил компьютерную программу и установил ее на своем компьютере. Главное назначение компьютерной программы как товара — это обеспечение некоторых функций, каковые нужны пользователю. К примеру, в случае, если куплена офисная программа, то в первую очередь она нужна для работы с информацией. Это и имеется главное назначение компьютерной программы как товара. Но пользователь может не только так применять компьютерную программу. Он может сделать копию данной программы и подарить собственному приятелю. В этом случае он уже применяет не товар, а объект интеллектуальной собственности — он скопировал его, а именно это не разрещаеться законодательством об авторском праве. Само собой разумеется, личное копирование в единичных случаях не есть важным нарушением закона. Но, в случае, если это выполняется в коммерческих целях для производства контрафактных товаров, — это важное нарушение законодательства об интеллектуальной собственности.
Иначе говоря крайне важно различать использование и использование товара объектов интеллектуальной собственности, воплощенных в товаре: первое не запрещаеться, а второе — не разрещаеться.
Принцип дуализма интеллектуальной собственности в той либо другой форме устанавливается в законодательстве . В РФ принцип дуализма был выражен в ст. 6(5) Закона «Об авторском и смежных праве » в таковой форме: «Авторское право на произведение не связано с правом собственности на материальный объект, в котором произведение выражено. Передача права собственности на материальный объект либо права владения материальным объектом сама по себе не влечет передачи каких-либо авторских прав на произведение, выраженное в этом объекте». В ст. 1227 Гражданского кодекса РФ эта формулировка была расширена на все объекты интеллектуальной собственности:
«1. Интеллектуальные права не зависят от права собственности на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие итог интеллектуальной деятельности либо средство индивидуализации.
2. Переход права собственности на вещь не влечет переход либо предоставление интеллектуальных прав на итог интеллектуальной деятельности либо на средство индивидуализации, выраженные в данной вещи»1.
К сожалению, в данной формулировке имеется неточности. Как отмечалось ранее, материальным носителем объекта интеллектуальной собственности не обязательно есть «вещь», т. е. вещественный объект. Носителем смогут быть, к примеру, и электромагнитные волны, причем распространенность волнового носителя объектов интеллектуальной собственности очень громадна.
§ 1.11. Исчерпание права на распространение
Как уже отмечалось в § 1.7, необыкновенное право — это право на применение объекта интеллектуальной собственности, которое включает два главных права: право на воспроизведение и право на распространение объектов интеллектуальной собственности. направляться выделить, что эти права взаимосвязаны. Не обращая внимания на то что эти права относятся к объектам интеллектуальной собственности, никакие действия над нематериальными объектами неосуществимы, исходя из этого право на воспроизведение и право на распространение относятся к товарам, в которых воплощены объекты интеллектуальной собственности. Так, право на воспроизведение и право на распространение смогут быть выяснены следующим образом.
Право на воспроизведение — это необыкновенное право на копирование, среди них и на трансформацию товара, в котором воплощены объекты интеллектуальной собственности.
Право на распространение — это необыкновенное право на введение в гражданский оборот товара, в котором воплощены объекты интеллектуальной собственности.
Разглядывая право на воспроизведение, направляться иметь в виду, что возможность копирования либо трансформации товаров, в которых воплощены объекты интеллектуальной собственности, зависит от вида этих объектов. К примеру, многие товары, в которых воплощены объекты авторского права либо смежных прав, легко копируются. Достаточно напомнить о записи телевизионных передач, о копировании компакт-дисков с музыкальными произведениям, фильмами, компьютерными программами. Посредством современной техники легко взять цифровую либо аналоговую копию практически любого объекта авторского права и смежных прав. Так же легко возможно взять изображения маркетинговых обозначений, т. е. фирменных наименований, товарных знаков и знаков обслуживания, наименований мест происхождения товаров, и незаконно применять для маркировки товаров. Иначе, товары, в которых воплощены объекты патентного права, во многих случаях очень сложно, а время от времени и нереально скопировать. К примеру, нереально сделать копию «майбаха» либо жидкокристаллической панели. Вся промышленность СССР так и не смогла копировать кроме того простые интегральные микросхемы. без сомнений, копирование современных высокотехнологичных соответствующих комплектующих и товаров фактически нереально. Иначе говоря многие объекты патентного права оказываются технологически защищенными.
направляться подчернуть, что право на воспроизведение существует целый срок действия необыкновенного права на объект интеллектуальной собственности.
В отличие от права на воспроизведение право на распространение имеет иное воздействие. Чтобы в этом убедиться, снова обратимся к примеру с изданием книги, что рассматривался в прошлом параграфе. В то время, когда создатель заключил контракт с издательством, он передал ему необыкновенное право на созданное произведение. Это указывает, что он дал издательству воспроизвести произведение, воплощенное в рукописи, в виде товаров, каковые будут реализованы торговлей. Иначе говоря создатель дает разрешение не только на создание товара (книги), в котором воплощено его произведение, но и на распространение этого товара. Никаких ограничений на распространение товара (книг) в контракте между издательством и автором нет. Более того, размер гонорара автора определяется количеством распространения (реализации) товара (книги). Следовательно, для распространения товара не нужно дополнительного разрешения ни первичного правообладателя (автора), ни вторичного правообладателя (издательства). Следовательно, товар находится в гражданском обороте с согласия правообладателя, т. е. его право на распространение исчерпалось.
Этот пример говорит о том, что существует принцип исчерпания права на распространение объектов интеллектуальной собственности, что возможно сформулировать следующим образом.
Принцип исчерпания права на распространение — по окончании введения в гражданский оборот товара, в котором воплощены объекты интеллектуальной собственности, для распространения товара не нужно согласие правообладателей объектов интеллектуальной собственности, воплощенных в этом товаре.
В соответствии с этим принципом по окончании введения в гражданский оборот товара при помощи его продажи либо другой передачи на него права собственности он остается объектом гражданского оборота. К примеру, хозяин товара может его реализовать, подарить либо иным образом передать вторым людям. Причем для нахождения товара в гражданском обороте согласие правообладателей интеллектуальной собственности, воплощенной в товаре, не нужно. Если бы данный принцип не выполнялся, то для любой перепродажи товара следовало бы приобретать разрешение правообладателя, что привело бы к коллапсу всей торговли или к повсеместному нарушению закона.
Весьма серьёзной формой гражданского оборота товаров есть их применение в производстве иных товаров. К примеру, многие современные производства высокотехнологичной продукции являются «отверточ-ными», т. е. новая продукция создается преимущественно из комплектующих товаров. Принцип исчерпания права на распространение свидетельствует, что любой производитель продукции, применяющий комплектующие товары, в праве реализовывать собственную продукцию без согласия правообладателей объектов интеллектуальной собственности, воплощенных в комплектующих товарах.
Не обращая внимания на то что разглядываемый принцип лежит в базе торговли, в законодательстве он в большинстве случаев формулируется лишь для объектов авторского права и смежных прав. В ст. 16(3) Закона РФ «Об авторском и смежных праве » употреблялось положение об исчерпании права на распространение, которое фактическим повторено в ст. I272 Гражданского кодекса РФ: «В случае, если оригинал либо экземпляры правомерно опубликованного произведения введены в I гражданский оборот на территории РФ методом их продажи либо иного отчуждения, распространение оригинала либо экземпляров произведения допускается без согласия правообладателя и без выплаты ему вознаграждения». Но исчерпание права на распро-I странение не происходит при публичной перепродажи оригинала памятники искусства (право следования). Исчерпание права на распространение фонограмм признано в ст. 1325, а произведений, защищаемых необыкновенным правом публикатора, — в ст. 1344. Для других объектов интеллектуальной собственности исчерпание права на \ распространение кроме этого установлено.
В новых интернациональных соглашениях упоминается исчерпание права на распространение. К примеру, ст. 6 Соглашения ТРИ ПС устанавливает, что «ничто в этом Соглашении не может быть использовано для ответа вопросов об исчерпании прав интеллектуальной собственности»’. В соответствии со ст. 6 Договора ВОИС по авторскому праву страны свободны устанавливать принцип исчерпания права на распространения экземпляров и оригинала произведений2. Такое же положение установлено в ст. 8 и 12 Договора ВОИС по фонограммам и исполнениям в отношении записанных фонограмм и исполнений.
Упоминание в Соглашении ТРИПС «вопросов об исчерпании прав интеллектуальной собственности» может вести к неточностям. Дело в том, что по окончании первой продажи товара исчерпывается лишь право на распространение, а не все право интеллектуальной собственности. Самое ответственное необыкновенное право автора либо изобретателя — право на воспроизведение — исчерпанию не подлежит. Именно это право запрещает воспроизводить объекты интеллектуальной собственности, воплощенные в товаре.
Так, товар может как угодно распространяться, но никто не имеет права его воспроизводить, т. е. копировать, потому, что это указывает воспроизведение объектов интеллектуальной собственности, воплощенных в товаре.
§ 1.12. Ограничения прав интеллектуальной собственности
Совокупность интеллектуальной собственности создана для защиты интере-I сов правообладателей и есть средством правовой монополии в произ- водстве тех либо иных товаров. В большинстве государств действует антимоно-‘ польное законодательство, потому, что в далеком прошлом признано, что монополизм не содействует техническому и публичному прогрессу. Совершенно верно кроме этого правовой монополизм не содействует, а сдерживает любой прогресс, а также публичный. Запрещение свободного применения объектов интеллектуальной собственности подрывает развитие науки, образования, создание новой техники и разработок. Все это указывает, что совокупность интеллектуальной собственности сдерживает техники и развитие науки, культуры и образования, и публичное развитие в целом.
Чтобы в некоей мере уменьшить отрицательные последствия правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности, вводятся ограничения права интеллектуальной собственности. Понятие ограничения необыкновенного права интеллектуальной собственности возможно выяснено следующим образом.
Ограничение права интеллектуальной собственности — это разрешенное свободное применение объекта интеллектуальной собственности, которое не требует согласия правообладателя и не есть нарушением законодательства.
Условия допустимости ограничений необыкновенного права устанавливаются на базе «трехуровневого критерия» для объектов авторского права и смежных прав либо на базе «двухуровневого критерия» — для объектов патентного права.
Разглядим критерии допустимости ограничений необыкновенного права.
Трехуровневый критерий ограничений — это условия свободного применения объектов авторского права и смежных прав, каковые относятся лишь к определенным особенным случаям, не наносящим ущерба обычному применению объектов и не ущемляющим законные интересы правообладателей.
В интернациональных контрактах, к примеру в Бернской конвенции, установлены кое-какие случаи свободного применения объектов авторского права. Установлены такие ограничения и в законодательстве большинства государств. К примеру, допускается свободное цитирование отрывков из литературных произведений в научных, учебных, образовательных целях. В законодательстве устанавливаются и иные случаи свободного применения произведений. Причем в любых ситуациях считается, что такое применение соответствует трехуровневому критерию допустимости ограничений.
Нужно очень подчернуть, что трехуровневый критерий расширяет
список случаев свободного применения произведений, прямо сформулированный законодательством. В этом содержится серьёзное преимущество критерия, но использовать его очень сложно.
Приведем пример свободного применения произведений, допускаемого трехуровневым критерием и ответственного для публичного развития. На данный момент создаются цифровые библиотеки, доступ к каким вероятен из Интернета. В правовом поле обавторском праве преобразование и копирование произведений их из аналоговой в цифровую форму возможно лишь с разрешения правообладателя. Иначе говоря дабы отсканировать произведение и разместить его цифровую форму на сервере в сети, необходимо взять возмездное разрешение правообладателя, исходя из этого для цифровых библиотек необходимы огромные средства для выплаты вознаграждения правообладателям. В следствии создание цифровых библиотек не стало массовым, что сдерживает доступ общества к информации и знанию, осложняет и удорожает образование.
Из всех условий допустимости ограничений, установленных в трехуровневом критерии, самым серьёзным есть третий, то есть: свободное применение произведений либо объектов смежных прав не запрещаеться, если оно не причиняет ущерб законным заинтересованностям правообладателей.
Как уже отмечалось, одним из таких заинтересованностей есть вознаграждение. Из смысла трехуровневого критерия направляться, что в случае, если правообладатель имел возможность бы взять вознаграждение от какого-либо применения собственного произведения, то свободное применение произведения не разрещаеться, а если не мог, то оно не запрещаеться. При сканирования книг для цифровых библиотек обстановка такова: в случае, если книга находится в продаже, то ее «оцифровывание» может сократить количество продаж и уменьшить гонорар автора, т. е. нанести ему ущерб; в случае, если же книг в продаже нет и их нельзя купить, то их сканирование библиотекой и размещение в сети не нанесет ущерба законным заинтересованностям правообладателя. Более того, размещение произведения в сети может оказаться рекламой издательства и автора, а реклама требует средств. Следовательно, создание цифровых библиотек не только имеет публичную значимость, но и принципиально важно для авторов, для которых одним из мотивов творчества есть признание. Итак, при цифровых библиотек трехуровневый критерий допускает размещение в сети цифровых копий книг, каковые отсутствуют в свободной продаже.
Возможно привести и иные примеры свободного применения произведений и объектов смежных прав, каковые следуют из трехуровневого критерия. К примеру, в государствах с низким уровнем судьбы многие товары, в которых воплощены объекты авторского права и смежных прав, время от времени весьма дороги. Так, компьютерные программы, звуковые и видеодиски смогут составлять солидную часть заработной платы а также быть больше ее. Иначе говоря на собственную заработную плат большая часть людей не смогут приобрести лицензионные компьютерные программы и иные подобные товары. Исходя из этого свободное применение таких объектов никоим образом не имеет возможности ущемить материальные интересы правообладателя, потому, что лицензионный объект приобрести нереально из-за отсутствия средств. Следовательно, кроме того появление контрафактной продукции может не наносить ущерба ее производителю. Не обращая внимания на данный вывод, что направляться из трехуровневого критерия, прямо сформулированного в одном из фундаментальных документов ВТО (Соглашение ТРИПС), многие государства нарушают кроме того собственный международные нормы и национальное законодательство, преследуя собственных граждан в интересах могущественных транснациональных компаний.
Трехуровневый критерий ограничений необыкновенного авторского права и необыкновенного права на кое-какие объекты смежных прав установлен в Соглашении ТРИПС, Соглашении ВОИС по авторскому праву2 иДоговоре ВОИС по фонограммам и исполнениям3. В ст. 1229(5) Гражданского кодекса РФ установлен единый критерий для всех объектов интеллектуальной собственности. Но отсутствие первого критерия ограничений, относящегося к определенным особенным случаям, несоответствует Соглашению ТРИПС для необыкновенного авторского права и смежных прав.
Для объектов патентного права в ст. 30 Соглашения ТРИПС установлен следующий двухуровневый критерий допустимости ограничений в законных заинтересованностях третьих лиц4.
Двухуровневый критерий допустимости ограничений — это условия свободного применения объектов патентного права, каковые не наносят ущерба обычному применению объектов и необоснованным образом не ущемляют законные интересы правообладателей.
Данный критерий отличается от трехуровневого критерия допустимости ограничений авторского права двумя изюминками:
• трехуровневый критерий относится к некоторым особенным случаям применения, а двухуровневый — к любым;
•трехуровневый критерий не учитывает законные интересы пользователей, а двухуровневый — учитывает, потому, что ограничения допускаются в законных заинтересованностях третьих лиц.
В законодательстве о патентном праве в большинстве случаев перечислены случаи допустимого свободного применения объектов патентного права, наиболее значимым из которых согласится реинжиниринг либо обратный теханализ, т. е. совокупность научных, технических и иных способов анализа достижений соперников. Таковой анализ постоянно использовался в индустрии, в научно-разработках и технических исследованиях и образовывает один из элементов конкурентной разведки либо, как говорили раньше, промышленного шпионажа. законодательство dejure признает то, что происходит de facto.
Двухуровневый критерий ограничений патентного права расширяет количество свободного применения, прямо сформулированного в законодательстве.
Мы коротко разглядели критерии допустимости свободного применения объектов авторского права и смежных прав, и объектов патентного права. Что касается маркетинговых обозначений как третьей категории объектов интеллектуальной собственности, то для них такие критерии в большинстве случаев не устанавливаются. Следовательно, никакое свободное применение маркетинговых обозначений не согласится интернациональными контрактами. Это положение в полной мере объяснимо, потому, что эти обозначения характеризуют производителя и его продукцию и никто другой не имеет права их применять, в случае, если сам правообладатель это не разрешил. Разработчики Гражданского кодекса РФ сочли вероятным увеличить двухуровневый критерий допустимости ограничений и на средства индивидуализации (маркетинговые обозначения). Иначе говоря в РФ допускается, при некоторых условиях, свободное применение маркетинговых обозначений.
Конкретные ограничения необыкновенного права будут подробнее рассмотрены в соответствующих разделах данного издания.
§ 1.13. Обеспечение прав интеллектуальной собственности
По окончании изобретения Й. Гуттенбергом печатной технологии в 1440 г. во многих государствах Европы появилась полиграфическая индустрия. За пара десятилетий было выпущено более 30 тыс. наименований книг. Простым явлением стала массовая перепечатка уже опубликованных книг. Тех, кто перепечатывал книги, нарекли пиратами, каперами, флибустьерами, корсарами, викингами и т. д. Иначе говоря перепечатка уже опубликованных книг считалась разбоем, воровством и грабежом, не смотря на то, что, по существу, никто не грабил издателя и не отбирал его имущество. Перепечатывались купленные у издателя книги. Неубедительная аналогия с грабежом употреблялась чтобы сделать перепечатника книг hostis humani generis — неприятелем рода человеческого, подлежащего наказанию и суду.
Неприятности для издателя заключались в том, что перепечатники имели возможность устанавливать более низкие стоимости, что вело к прибыли и снижению доходов главного издателя. Для защиты собственных экономических заинтересованностей издатели стали обращаться к стране. В следствии в государствах, где полиграфическая индустрия достигла большого уровня, начала появляться правовая охрана заинтересованностей издателей. Первым законом стал Указ о патентах Венецианской республики 1474 г.
Но еще в 1469 г. некоторый Де Спира взял привилегию на книгопечатание, которое повторяло изобретение Й. Гуттенберга 1440 г. Иначе говоря промышленное право началось с бесправия, т. е. с «воровства», либо «пиратства», изобретения одного лица (Гуттенберга) вторым лицом (Де Спира). Конкретно пиратство результатов интеллектуальной деятельности стало следствием и причиной происхождения совокупности интеллектуальной собственности и остаётся ее неизменным спутником. То, что стало причиной происхождению права интеллектуальной собственности, продолжается уже более 500 лет.
Первый патент, либо привилегия на книгу, выдан дожем Венецианской республики 3 января 1491 г. Петру из Равенны — автору книги «Phoenix».
Привилегия разрешала печатать книги лишь одному издателю и запрещала перепечатывать и реализовывать книги вторыми лицами.
При нарушения запрета нарушителю угрожали следующие наказания:
• конфискация всех экземпляров книги;
• штраф за любой экземпляр книги.
Модель борьбы с нарушениями прав интеллектуальной собственности, выработанная Венецианской республикой, по большей части сохранилась сейчас. В любом современном законодательстве по охране интеллектуальной собственности находятся все названные выше элементы: